Журналистская тусовка в Нижнем — совершенно прослойка достаточно узенькая. Все всех знают. Так что любой из нас тут, в редакции NN.RU, знал Иру Славину лично — кто в большей, кто в наименьшей степени, но любой без исключения. И то, что она погибла, шокировало нас всех.
Никто не соображает — почему она сделала это? Таковая размеренная, жизнерадостная, вяжущая свои снуды, любящая собственных малышей, маму, супруга, собаку в конце концов? Не любящая систему, но упорно достающая фигу из кармашка и тычущая данной для нас фигой системе в нос…
СЮЖЕТ
Самосожжение Иры Славиной
Это головоломка, в какой не хватает какого-то принципиального кусочка. Таковых кусков несколько, и они упрямо не складываются во что-то осмысленное. Смотрите…
Кусочек 1-ый: Ирину вправду поочередно доводили силовики. Но она не сдавалась
О этом на данный момент кричат из всех утюгов, в особенности либеральных: Навальный, Лев Шлосберг, и т.д., и т.п. И это — да, почти во всем правда (еще бы нет, опосля предсмертной-то записи «В моей погибели прошу винить Российскую Федерацию»). Вот здесь мы собрали лишь верхний слой давнешних и напряженных отношений Ирины с системой. Ей выписывали штрафы (и немалые), резали шины, грозили, на короткий срок сажали в камеру. В общем делали довольно, чтоб попортить жизнь, но всё же недостаточно, чтоб совершенно сломать и вынудить отрешиться от собственных позиций. Во всяком случае, ее возлюбленной присказкой на все эти ситуации было фирменное «не дождутся». Из года в год.
Совсем буквально — Ирина Славина не была истеричкой, не была импульсивным человеком, что-то вдруг решившим наворотить на чувствах. И безумной она тоже не была.
Кусочек 2-ой: она обдумывала конкретно таковой уход довольно длительно
Думается, заявленная СК «посмертная психолого-психиатрическая экспертиза» будет упирать и опираться только на посты Ирины в фейсбуке. И вот таковой пост она опубликовала более одного года вспять (и вот такие диалоги по этому поводу вела со своими подписчиками):
Фото: Ира Славина / Facebook.com
Из этого можно создать два вывода. 1-ый — идея про такое самоубийство-манифест посиживала в ней издавна — как какая-то кандидатура, план даже не «Б», а «Я», крайний из всех вероятных. И 2-ое — с самого начала она разглядывала его конкретно как метод что-то сказать, создать звучное заявление, а не попросту оборвать всё и умыть руки.
Что ж, это вправду вышло звучное заявление. Громче некуда.
Помню, когда к нам приезжал Алексей Навальный («вы понимаете меня как парня, который ничего не опасается!»), на встрече с журналистами Ирина Славина задала ему единственный вопросец: почему он еще живой, раз таковой неприятель системы. Алексей дал ответ что-то не весьма вразумительное в стиле «так вышло», и я уже тогда помыслил, что вопросец погибели в борьбе для Ирины дело, кажется, полностью явное. Вчера, к слову, Навальный разразился постами про «харассмент силовиков в Нижнем Новгороде» и доведение до самоубийства журналиста Славиной… понимаете, Алексей, вот не стал бы я так совершенно точно поворачивать вопросец.
Кусочек 3-ий: при всем этом дохнуть Ирина еще позавчера не собиралась
Самое таинственное при всем этом всём — Ирина Славина еще вечерком первого октября совсем не подразумевала умереть перед зданием МВД (Министерство внутренних дел — орган исполнительной власти, правительственное учреждение, в большинстве стран, как правило, выполняющий административно-распорядительные функции в сфере обеспечения общественной безопасности). Похоже, конкретно журналисты NN.RU были крайними, кто общался с ней из СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы). Мы брали у нее интервью — гласили про злосчастные обыски (Ирина проходила очевидцем по приснопамятному «делу Иосилевича», и с утра к ней нагрянули маски-шоу). Она держалась расслабленно — фактически, как обычно в таковых ситуациях, не в 1-ый ведь раз. Не дали погулять с собакой, не дали супругу повстречать дочь с поезда — неудобства, естественно, но не слом психики. Самое огромное, что ее беспокоило тогда — то, что завтра у ее мамы 70-летний юбилей, и сиим обыском ей его «подпортят». «Она из всех нас самая пострадавшая».
Нормально, да? На последующий денек, в этот самый 70-летний юбилей собственной мамы, Ирина садится на металлическую лавку, привязывает себя к ней, поливает горючей жидкостью из бутылки и…
Что могло произойти за эти день? Что воздействовало на Ирину так, что она в один момент откинула реально всё и всех, кого обожала, и перебежала к собственному наизловещему плану «Я»?
У меня нет ответа. Тут кроется та недостающая деталь.
Это могла быть болезнь. Могла быть какая-то информация, о которой мы еще не знаем. Могло быть много чего же (уверен, в скором времени нам предоставят целый ворох конспирологических версий) Но совсем буквально не стоит заблаговременно объявлять Иру Славину безумной оппозиционеркой, или струсившей, или решившей хайпануть на своей погибели.
Как человек, знавший ее лично, могу сказать точно — она была не из таковых.
Мы очевидно еще не всё осознаем в данной для нас истории.
Согласны с создателем?
Мировоззрение создателя может не совпадать с воззрением редакции
Источник: